Закрыть
Интервью с музыкальным проектом «Be Callipso»

Интервью с музыкальным проектом «Be Callipso»

Зачем музыкальному коллективу личный психолог? На что меняют академическую карьеру классические музыканты? Об этом в нашей статье о мультикультурном проекте «Be Callipso».

«Говорить о музыке всё равно что танцевать об архитектуре» — некогда справедливо заметил Фрэнк Заппа. Описать музыку словами всё равно, что пытаться представить себе слона по описанию слепых. Тем не менее, мы поговорили с музыкантами, в творчестве которых переплетается музыка, поэзия, театр и философия. Смешивая в своих композициях инструменты, цифровые технологии и голос, наши гости создают звуки, которых ещё нет в природе. Создавая композиции на границе жанров, «Be Callipso» не приемлет чётких стилистических границ. Не смотря на современный подход к созданию и звучанию материала, имя «Be Callipso» отсылает к древности, к легенде о путешествии Одиссея и к нимфе Калипсо. Прежде чем попасть к ней на остров, нужно было преодолеть мыс сирен, пение которых губило моряков, но не бесстрашного Одиссея, который сумел услышать их пение и не погибнуть. Итак, передо мной предстал коллектив «Be Callipso»: Одиссей, Валентин Unix, в окружении четырёх очаровательных спутниц.

— В первую очередь, я попрошу вас представиться.

В: Я Валентин Unix, композитор, дизайнер и ядро этого коллектива. Тот, кто генерирует идеи, тот, кто приглашает сирен и слушателей в наше путешествие, чтобы мы все вместе прошли процесс трансформации за счёт этого путешествия.

М: Меня зовут Маргарита Ильясова. Я тот сегмент, который предлагает нашим слушателям выбор пути, который они хотят с нами пройти. Но это духовная составляющая, а в материальной я являюсь пианисткой. У меня классическое музыкальное образование. С 6 лет играю на фортепиано. Некоторое время назад я начала искать свой индивидуальный творческий путь, который был бы для меня ближе, чем путь исполнителя классической музыки, написанной другими композиторами по определённым правилам. Для меня правила — это очень сложная штука, я их очень не люблю. Поэтому поиск моей индивидуальности и моей свободы привёл меня сюда.

Кс: Ксения Алмаян. В этом проекте я голос и несу то послание, которое мы вместе рождаем. Говорю от нашего имени. Помимо пения также занимаюсь актерской деятельностью.

А: Меня зовут Анаде. Я заключительный элемент, вишня на торте. Я играю на альте, добавляя краски струнных инструментов, наполняя звук дыханием жизни. Транслирую наслаждение от результата проделанной нами работы.

Всё что мы делаем, как правило, заканчивается наслаждением, духовным прозрением и выходом на новый уровень сознания.

К: Меня зовут Катерина. Я личный коуч коллектива. Помогаю разрабатывать миссию, цель коллектива и ставить задачи для их реализации; создавать тёплую и поддерживающую атмосферу внутри коллектива; понять что всех объединяет и в чём уникальность каждого; увидеть какую пользу музыкант даёт слушателю, а также заметить механизмы, мешающие и помогающие развитию проекта.

— Все ваши ответы были весьма поэтичны и в них звучали такие слова как путешествие, трансформация, духовность. Расскажите немного о путешествии, о котором вы говорите, куда и откуда оно идёт?

Кс: Для меня музыка — это то, что помогает сопереживать и чувствовать. Помогает слушателю прожить некую историю, соприкоснуться с эмоциями, за счёт этого получить новый опыт и действительно трансформироваться. Также, с театром, зрители проживают какую-то историю, они сопереживают, что рождает эмпатию и это не может остаться без отклика. Этот проект про такое путешествие.

— Безусловно, музыкальная канва коллектива абсолютно не обыденная и её нужно прочувствовать, понять и принять, это материал, который далеко не для всех. Кто ваши слушатели? Субкультурное ли явление ваш проект?

Кс: Наша аудитория постоянно меняется и растёт. В зависимости от того, насколько трансформируется проект, на него откликаются разные люди. Вот сейчас мы очень скрупулезно готовим новый альбом и вновь привнесём в него много нового, что также позволит сделать круг наших слушателей шире. Мы видим своими слушателями людей живых, которые могут прочувствовать музыку телом. Отозваться на богатые звуки, очень разные, интересные, порою противоречивые. Это определённо чувствительные люди с открытым сознанием, готовые к эксперименту. Мы постоянно находимся на стыке жанров и субкультур.

— Сколько лет вашему проекту?

В: Я занимаюсь проектом с 2004 года. Он очень сильно изменился с того времени, несколько раз менялся состав участников. В 2004 году мы записали первый альбом и это был проект, который назывался Callipso-Collapsa. Часть идей и костяк участников в лице меня и Ксю остались. Изменилось название и к нам присоединились два сильных музыканта, Анаде и Марго.

— Что касается имён коллектива? Проект «Cаllipso-Cоllapsa», как мы поняли, развился и превратился в «Be Callipso». В первом имени помимо отсылки к древнегреческой легенде, присутствует напоминание о некой неотвратимости, коллапсе. Наверняка в этих именах вы заключили некий особый смысл.

В: Всё верно. Путь Callipso привёл к коллапсу. И, как бы страшно не звучало слово «коллапс», он часто приводит к рождению Сверхновой. Коллапс случился и теперь есть «Be Callipso». Для нас это очень мощный архитипический образ, символ пути, который проделал Одиссей, попав на остров Калипсо и прожил с нимфой 7 лет. Это был его путь трансформации, который преобразовал его и, за счёт которого, он встал на ступень выше. То есть для того, чтобы стать улучшенной версией самого себя, ему потребовалось повстречаться с нимфой, соотнестись с той реальностью, которую она вокруг него плела, и в итоге пойти дальше. Потому что корни его остались всё-таки в Итаке. Уйти обновлённым, чтобы продолжить свой путь, но уже другим Одиссеем.

Коллапс случился и теперь есть «Be Callipso»

— В общей сложности проекту 14 лет. Помимо роли творца, Валентин является продюсером проекта, на котором лежит задача организации, записи, трансляции, продвижения. Скажите, девушки, был бы вам интересен проект не имей он профессионального воплощения? Стали бы заниматься им просто ради удовольствия?

М: Каждый сам решает для себя зачем он занимается творческим выражением. Для меня самовыражение — это главная цель. Прибыль не является мотивирующим моментом, потому что я не могу делать то, что мне не нравится даже если мне за это будут платить. Так что, когда мы с Валентином познакомились, и поняли насколько у нас близкие представления о музыкальной гармонии, ритмических и композиционных моментах, я поняла, что это огромный подарок от Вселенной и вопроса о том, заниматься проектом или нет, не возникло. Но продвижение — это, конечно, очень серьёзная работа и мы все будем в это вкладываться, потому как для одного человека это непосильная задача.

— Как происходит распределение ролей в коллективе при написании композиций? Справедливо было бы считать, что музыка начинается с Валентина, который создаёт тело композиции, а девушки привносят свою прекрасную лепту украшая её?

В: Отнюдь! Иногда всё может начаться со стихотворения, либо с гитарной партии, либо с партии фортепианной. Таких правил, что мы пишем сначала цельную электронную рыбку, а потом начинаем её украшать, нет.

М: С некоторого времени я начала носить с собой нотную бумагу и карандаш, чтобы сразу записывать идеи, которые мне приходят в голову. Музыкальные фразы или ноты, которые интересны и звучат очень свежо. Порой это совершенно неожиданно.

— Кто автор текстов песен?

Кс: На самом деле, это очень серьёзная работа, мы их находим, берём иногда тексты народных песен, есть стихи Валентина в некоторых композициях. Некоторые тексты писались бывшим участником «Callipso-Collapsa», гитаристом Дюком, тексты, которые мы любим до сих пор.

— Возможна ли такая ситуация, когда коллективу понадобится ещё один сильный участник, поэт? Ряд ваших композиций оформлен вокализом, песней без слов, который безусловно манифестирует свободу и красоту, но не имеет чётких речевых очертаний.

Кс: Ты сейчас говоришь больше всё же о «Collipso-Collapsa». Наш новый альбом более песенный, более смысловой, а атмосферная музыка, которая у нас была раньше и сформировала нас, сейчас тоже стала другой. Я бы сказала, что мы подросли достаточно, чтобы заявить о себе. В том числе появилось что сказать. Также и фортепиано, и альт — они тоже говорят. Это может и не словесно, но очень выразительно и информативно.

В: Правильно всё же говорить о синтезе. Потому что мы не только песенный коллектив и используем все средства выражения, которыми обладаем. В новом альбоме у нас есть песенные композиции. Часть текстов — моя, часть — Дюка, часть — поэзия Серебряного века. Что касается дополнительного участника-поэта, мы не против, наш проект не отрицает качественных коллабораций. Любые средства выражения возможны, главное, чтобы получалось не вымучено, а честно.

— Валентин, это твоя задумка окружить себя четырьмя прекрасными девами?

В: Нет (смеётся). Именно такой задачи не было. Просто собрались талантливые люди и оказались девушками.

— Касательно коллабораций: с какими формами искусств может синтезироваться проект?

Кс: Выступление может быть оформлено перфомансом. Видеодизайн также мне очень близок. Пластический театр и танец — это идеальное дополнение и у меня есть большие планы на эту тему.

— Насколько велика роль импровизации при создании композиции, во время записи и на живом выступлении?

В: Трансформации могут быть очень неожиданными и на живом выступлении мы можем дать себе свободу и внести в композицию то, чего нет в записи.

— Вы первый коллектив на моей памяти, одним из участников которого является персональный коуч. Катя, расскажи о своей роли в коллективе.

К: Ты говорила о том, что электронные композиции сложно запомнить и ещё сложнее воспроизвести, то есть напеть, например. Хочу прояснить один момент: у коллектива нет такой задачи, чтобы его песни напевались, тут дело в другом, в трансформации. Каждый раз, когда мы слушаем одну и ту же композицию, мы находимся в разных состояниях и каждый раз, мы выходим на новую ветку понимания того опыта, который заключён в ней. Моя задача как психолога отследить эти изменения в ребятах и проследить за тем, чтобы болезненный опыт не застаивался, а позитивный давал посыл к развитию.

— То есть у вас такая же серьёзная задача как и у музыкантов. Не просто подарить эстетическое наслаждение, а вывести нас на новую ветку развития?

М: Быть развлекательным проектом — это однозначно не наш подход. Во-первых, мы сами заинтересованы в переходах на новые уровни раскрытия своих способностей и возможностей, во что мы и вовлекаем слушателя.

А: Я считаю, что духовный рост — это, в целом, общая цель для всех людей. И, так как музыка моё базовое проявление, через неё я также транслирую свой рост, свой путь, а также приглашаю слушателей совершенствовать свой навык и дух совместно.

 

Могу отметить, что общение с «Be Callipso» оставляет крайне умиротворяющее впечатление. Сами музыканты говорят, что у них нет задачи успокоить слушателя, но есть задача его побудить. Музыкальные эксперименты «Be Callipso» так же смелы и неограниченны как любопытство Одиссея. В их музыке каждый слышащий и чувствующий может найти то, что близко непосредственно ему: текст, вокализ, электронику и живой звук, динамику и покой, экспрессию и гармонию. А также, на ряду с песенными композициями, исключительно музыкальные, ведь «если в словах нет ни добра, ни пользы, зачем тогда говорить?».

 

Автор: Евгения Стешенко
Редактор: Кира Федосова
Фото: Ольга Волкова, Алёна Силантьева 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Закрыть