Владельцы Wisdom Tattoo о том, как меняется отношение к татуировкам в России, есть ли конкуренция между салонами и какие рисунки сейчас в тренде?
G.O.: Лена, расскажи, как ты начала рисовать?
Лена: Еще в советском детстве я стала делать успехи в художественной школе, но потом банально оказалось некому водить. Однажды меня обсмеяли, после этого я очень долго не рисовала и не верила в свой талант. Поэтому начала с пирсинга, и это увлечение плавно перешло в татуировку. Я стала создавать первые работы и поняла, что хочется делать нечто исключительное, ведь татуировка – это фотографии жизни, которые всегда с тобой.
Сначала на один рисунок могла тратить месяцы, недели, потом дни, а сейчас, бывает, словишь вдохновение за 5 минут!
Хотя я больше верю в усидчивость, чем во вдохновение. Наверное, именно усидчивость – залог моего успеха.
Саша: У меня все проще: работал в банке и аудите. Все надоело, уволился, потом от Лены узнал про курс лазера. Вообще мы с Леной познакомились у ее коллеги, к которому я пришел на сеанс.
Лена: Я нарушила свое табу общения с клиентом.
Саша: Я не твой клиент.
Лена: Ок, тогда все чисто (смеется. – Ред.).
Саша: Моя первая клиентка пришла после 12-ти коррекций бровей. Был настолько черный цвет, что он поглощал все. Я сделал ей сеанс лазера, потом еще. Руки дрожали, но справился. Затем купил свой первый лазер и сходил на курсы академического рисунка. Но если у Лены утонченные, трудные для меня рисунки, то мне больше нравятся такие (хлопает себя по руке. – Ред.), «переводилово» – раз, два и готово.
G.O.: У вас на стенах много культур намешано: ведическая, индийская символики, русские сказки, буддистские темы. Чем это обусловлено?
Лена: Мы не делаем масс-маркет, все разрабатывается индивидуально, и каждому мастеру важно, чтобы была особая атмосфера в его уголке. Поэтому все комнаты тематические: я вдохновляюсь русскими и индийскими сказками, есть также японский и чисто этнический уголки. Хочется, чтобы люди понимали: татуировка – искусство древнее и уникальное, и не обязательно лезть в Яндекс и вбивать в поиске «тату на бедре», чтобы найти свой рисунок. Важно прислушиваться к себе и найти мастера, который с тобой на одной волне.
G.O.: Расскажите, как происходит обмен опытом в тату среде? Общаетесь ли с другими салонами?
Саша: С кем-то дружим, с кем-то — нет. В целом стараемся сохранять нейтралитет.
Лена: Есть взаимное уважение между мастерами, которые начинали 13-15 лет назад. Тогда нас было немного, поэтому мы ценим профессию и опыт друг друга. С новым поколением татуировщиков бывает трудно общаться, они не интересуются опытом других, за исключением единиц. Я активно общаюсь со своими ученицами, мы что-то обсуждаем, спорим, можно интересные «фишечки» для себя почерпнуть.
G.O.: Присутствует черный PR, отбивание клиентов?
Лена: К сожалению, в последнее время мы сталкиваемся с тем, что против нас ведут черный PR. Я консультируюсь с людьми, и они открыто говорят, что на нас происходит атака. Видимо, без конкуренции в бизнесе никак. Если говорить про личные отношения – это просто эгоцентризм, каждый считает себя уникальным. Хотя по факту все — художники: ты делаешь красиво одно, я – другое, поэтому у каждого своя аудитория.
G.O.: В чем уникальность конкретно вашего салона?
Лена: Мы создаем индивидуальные татуировки, не копируем, не повторяемся. И используем только качественные, одноразовые материалы, хотя это повышает стоимость татуировки.
G.O.: На что обратить особое внимание при посещении салона?
Лена:
1. Иглы и индикаторы. Не стесняйтесь задавать вопросы. Если мастеру и салону нечего бояться, он на все вопросы ответит доброжелательно, покажет индикаторы и срок годности на игле. Главное – уверенность клиента в безопасности.
2. Столы и поверхности. Обратите внимание на то, что места, которых может касаться мастер, должны быть затянуты стрейч-пленкой во избежание перекрестного заражения. Мастер обязан при Вас открывать иглу, наливать краску, класть вазелин и т.д.
3. Внешний вид и опрятность мастера. Если ты приходишь и видишь грязного мастера с перегаром, он на тебя посмотрел и подумал: «Что ты вообще приперся?», — наверное, не стоит задерживаться. Если ты сам такой же, то вообще не вопрос! Нужно выбирать по общей энергетике. У меня, например, есть мастер, мама троих детей. К ней идут такие же мамы, они понимают друг друга.
4. Количество фотошопа в портфолио. Сейчас очень легко редактировать фотографии. Зачастую на фото тату выглядит круто, а в жизни – не очень. Обращайте внимание на то, сколько фотошопа использует мастер.
G.O.: Возникает какой-то особый уровень ответственности за человека, который делает большую татуировку?
Лена: Конечно. Самая серьезная проблема с большими татуировками – человек выдерживает 3 сеанса и пропадает. Потом приходит через 2 года, старые пигменты уже осели, их надо обновлять, это опять деньги.
Мастеру важно проследить, чтобы клиент не забухал, не уехал в другую страну, и вовремя пришел на очередной сеанс.
G.O.: Психологом приходится работать?
Лена: 80% времени. Иногда бывают очень тревожные клиенты. Особенно когда человек приходит на первую татуировку, ведь его жизнь меняется на «до» и «после». Он расстается со своим беленьким, чистеньким телом.
G.O.: Вы делали тату другу другу?
Саша: Я Лене — нет, а она мне – да.
Лена: Саша мне выводил, бесконечно и очень больно.
Саша: Я делал ей больней.
Лена: В принципе я поэтому и замуж вышла. Он все время делал мне больно, у меня не было выбора (смеется. – Ред.).
G.O.: Не надоедаете друг другу?
Саша: Помимо работы в салоне я большую часть времени тренируюсь, преподаю бразильский джиу-джитсу, поэтому пересекаемся чаще по вечерам и пока не успели достать друг друга. Да, Лен?
(Лена молчит и лукаво улыбается. – Ред.).
G.O.: Сложно было собрать команду мастеров?
Лена: Отличным решением было взять учениц, сейчас они уже проверенные мастера. Плюс Тахир вернулся после трех лет жизни в Алма-Ате, его жена будет заниматься ведением соцсетей. Вижу заинтересованность, наполненность, ответственность этих людей. Гештальт закрыт.
G.O.: Мастеров переманивают из салона в салон?
Лена: Когда я ушла из салона, в котором проработала последние 9 лет, несколько мастеров ушли за мной. Но я не переманиваю, дело в команде. Остаются те, кому комфортно друг с другом. До того, как я открыла свое дело, меня тоже переманивали в салон на волшебный процент к небезызвестному реперу Всея Руси, но на собеседовании я поняла, что в коллективе есть люди, с которыми не смогу сработаться.
G.O.: А как же битва за головы?
Лена: Есть, но смысл? Даже если кто-то уведет с собой пул клиентов — ни горячо, ни холодно. Мы не в офисе или банке работаем. Есть куча салонов, которые работают на субаренде, но через некоторое время они разваливаются, т.к. каждый тянет одеяло на себя. Один переливает краску в другой тюбик, чтобы никто не узнал, какой краской он работает, кто-то не может договориться «о цвете стен». Конкуренция внутри, нет команды. Форма отношений: «пришел, сделал, убрал, ушел».
G.O.: Бывают внутренние интриги по материалам и т.п.?
Лена: Как ни тяжело это признавать, бизнес есть бизнес. В тату-индустрии сейчас много бизнесменов, тут дело в совести. Моя совесть чиста. Надеюсь, Сашина тоже.
Саша: Моя тоже, если что — выжгу. Лазером.
G.O.: Лена, я знаю, что ты судишь тату-конкурсы. Расскажи немного об этом. Как они проходят, в чем состоит работа?
Лена: В России эти мероприятия относительно молодые, поэтому не все проходит гладко. Проблема в том, что нет предварительного отбора, где можно определить, в какой номинации выступает человек. Из-за этого около половины людей уменьшают свой шанс на победу.
Бывает, в условиях четко написано: «зажившие татуировки», а выходит человек, и видно, что у него кровь еще сочится. Судей не обманешь: всегда видна давность нанесения, или если лазером сводили. Также невозможно сажать в номинацию «японская татуировка» людей, которые этим не занимаются. Это как на конкурс парикмахеров посадить маникюрщицу. Такое происходит постоянно.
G.O.: Поделитесь планами на ближайшее будущее, как будете развиваться?
Саша: Хочется изменить отношение к татуировке в России. Поколение наших родителей выросло в Советском Союзе и ассоциация с татуировками у девушки – проститутка, у парня – зэк. Моя мама тоже сначала ужасалась, а теперь спрашивает, когда уже новая?
Меня только в этом году бабки перестали крестить, когда мимо церкви прохожу.
Стереотипы отходят потихоньку, но только в Москве и Питере, в других городах пока тяжело. Если я захочу устроиться в банк, мне придется ходить в рубашке с длинными рукавами. А вот в Берлине вы спокойно можете встретить офисного сотрудника с тоннелями в ушах или полицейского с забитой шеей.
Лена: Сейчас также занялась новым, важным направлением. Много людей обращается со страшными шрамами, обширными ожогами тела или после пластических операций с якорными подтяжками. К сожалению, из-за общественного гнета люди боятся делать на этих местах татуировки, стесняются и ходят всю жизнь в штанах. Своей работой я доказала, что татуировка может быть дополнительной медицинской услугой, которая помогает раскрепоститься, избавиться от комплексов.
G.O.: Есть ли какие-то необычные салоны в субкультуре? Крутые выставки?
Саша: За последний год было три конвенции: Московская международная (организованная Mad Fish), Питерская международная и Tattoo week, но в этот раз приехало мало мастеров. Все сейчас в процессе становления, аренда бешеная, очень сложно все организовать.
Люди пытаются экономить. Помните, как в мультике Гомер Симпсон зажал цент в кулаке, и монетка по его вене поползла? Понятно, что это коммерческое мероприятие, но должно быть понимание, за что платить, а за что — нет. Дополнительно взымать деньги за мусорное ведро – это уже слишком.
Из европейских конвенций есть три самых крутых: Милан, Париж и Лондон, на которые практически нереально попасть. В Лондон четвертый год в очереди стоим, а недавно нам Милан одобрили.
Цена будки заграницей и у нас примерно одинаковая, 500-600 евро, но выхлоп совершенно разный. В Европе конвенция — имиджевое мероприятие, признание. Если ты побывал в Милане, Париже и Лондоне – это как «Большой шлем» в татуировке, ты был на самых крутых конвенциях. Все мэтры татуировки приезжают туда.
G.O.: Как с этим в Америке?
Лена: Там это как наша ярмарка меда, все отлажено. Единственное, в каждом штате свои требования, для некоторых даже необходимо медицинское образование.
Саша: Когда приезжаешь работать в Америку, там в одном штате сотрудник министерства здравоохранения лично проверяет все твои иголки и держатели, соответствуют ли они
требованиям, в другом можно работать только определенными красками. Но это все очень легко организовать на месте, купить необходимый материал.
G.O.: Сколько человек в России и в мире имеют татуировки?
Саша: В штатах порядка 35-40% населения имеют минимум по одной татуировке. В России труднее привести статистику, ее никто не ведет. Объем татуировочного рынка в Америке около 3-4 миллиардов в год, и практически каждый день открывается новый салон. Все самые старые мастера (не считая японцев) там, и все равно рынок растет.
G.O.: Как относитесь к татуировкам на лице?
Лена: Негативно.
Саша: Ты негативно?
Лена: В нашей стране татуировки на лице делают 18-летние. Тот самый неловкий момент, когда человек делает себе татуировку на лице, не имея ни одной татуировки на других частях тела. Я считаю, что на лице пора делать, когда у тебя уже нет места.
Саша: У меня есть друг из Канады, он достаточно «забитый», татуируется у известных мастеров в Америке. Приехал в Россию жить. Его, например, бесит тенденция, когда молодые люди, у которых нет татуировок, забивают себе видные места (делают кисти, шею, что-то на лице, чтобы показать, что он татуированный). Такие люди приходят к известным мастерам, и те отказываются их татуировать со словами «ты это не заслужил, мне не нужны твои деньги».
G.O.: Есть ли кодекс татуировщика?
Лена:
Могу сказать о своем кодексе – я не делаю скорпионов.
Есть некоторые виды татуировок, которые люди набивают потому, что не знают, что еще выбрать («Ой, у меня Люся сделала такую!»). Вот в 90-е все делали скорпионов, не по знаку зодиака, а просто по принципу «о, прикольно!». И «нажопники» (пляшущие макароны у девушек на копчике).
G.O.: Какие татуировки сейчас в тренде?
Лена: Каждый год есть своя тенденция. В прошлом году это были пионы, лет через пять все будут их перебивать. В 2012 году были круги на ляшках, до этого были кошечки. Есть еще веяния: например, Рианна сделала себе звездочки на шее, и все начали их копировать. Вот тут вступает кодекс татуировщика: если я вижу, что человек хочет сделать перо с вылетающими оттуда птицами, то я в первую очередь не буду говорить, что ты «Г*» и татуировка твоя «Г*», я поинтересуюсь, почему? И, как правило, человек говорит: «Я просто не знаю, что выбрать». И тогда ты должен раскрыть человека и понять, что он хочет.
G.O.: Кто-то набивает тату просто потому, что это весело?
Лена: Есть татуировки «for fun». На последней конвенции был черный ящик, куда клиент засовывал руку и не знал, какую татуировку ему сделают. Так одному человеку сделали улитку. Могу поставить 1000 долларов на то, что он через пару лет это сведет.
G.O.: Есть акции, где салоны готовы бесплатно наносить тату со своим принтом. Как вы к этому относитесь?
Лена: Я считаю, надо сжигать такие салоны. (всеобщий смех. – Ред.).
Саша: Недавно смотрел видео с акцией «Доверь татуировку своему другу», когда парень снимает очки, смотрит в зеркало… И как меняется его лицо, когда он видит тату своем на животе с ползущим человеком, где пупок выступает в качестве анального отверстия, извините.
G.O.: Кому и какую тату хотели бы сделать? Путину?
Лена: Мы как раз недавно обсуждали, что у Путина есть свои парикмахер, стоматолог, только татуировщика нет. Я бы Собчак, наверное, сделала.
Саша: Трампу бы Обаму набил.
G.O.: Cиняя болезнь – это реально?
Лена: У меня есть статистика- либо человек делает 3 тату и заканчивает, либо уже не останавливается, он придет и через 10, и через 20 лет.
Саша: Хочется уже на себе татуировки закончить.
Мировая тенденция сейчас диктует моду на тату в подмышках! Если вы способны вытерпеть боль на одном из самых чувствительных мест, то поторопитесь быть в ногу со временем. Ведь уже совсем скоро на смену цветам и животным придут новые тренды. Что это будет – космические корабли или милые монстры – покажет время.
Материал подготовили: Наталья Лоскутникова, Максим Смирнов
Фото: Диана Дэвис